| ШТОРЫ
Жила-была темная комната. Хотя нет. Так начинать сказку нельзя. Темно и грустно. Начнем по-другому. ...Каждое утро, на рассвете вставало солнце. Золотое, веселое, теплое. Даже горячее, но иногда не золотое, а красное или розовое. И обязательно доброе и красивое. Хотя бы одним своим лучом солнце заглядывало в каждое окно каждого дома. Ведь какая бы неприятность ни завелась в комнате, луч солнца все уладит. Солнце ждали. Раздвигали шторы. Лучи скользили по комнате. "Ну? Где что не так? Ясно. У кого-то болит голова". Капля солнечного света незаметно скатилась по лучику в чашку с чаем. Теперь все в порядке. Так бывало везде, за всеми окнами. Кроме одного. -Просто голова кругом идет, ума не приложу, что это значит, - очень удивлялось и переживало солнце. Дело в том, что плотные сине-голубые шторы одного окна не раздвигались никогда, или, по крайней мере, уже давно. Сколько лет — солнце не помнило: у него были прекрасные длинные лучи и не очень хорошая, довольно короткая память. Но, что окно занавешено ПРОСТО ДАВНО, солнце знало и, как ни старалось, не могло объяснить этой странности. Ведь так или иначе кто-нибудь обязательно должен был бы раздвигать по утрам сине-голубые шторы. Но этого не происходило. Нет - и все. -Ну, не знаю, НЕ ПОНИМАЮ, - раскалялось солнце, - что за шторами? Что это значит? А если нужна моя помощь? Ах! — солнце чуть не заплакало золотыми тягучими прозрачными слезами. — Получается, я не выполняю своих обязанностей. За всю мою, не помню уж сколько миллионнолетнюю жизнь не случалось такого. Ну что же в комнате? -А вы загляните, - раздался лукавый голос. Золотясь в солнечных лучах, проплывала небольшая пушистая тучка. -Заглянуть!? Я же говорю — ШТОРЫ. -А вы, - мягко подсказывала тучка, - в щелочку. Одним лучиком. -Неприлично подглядывать... -А если вы нужны? Солнце не могло не согласиться. Ведь правда - окно, на котором НИКОГДА не раздвигаются шторы — это... это непонятно. Солнце, осторожно изогнув свой самый тонкий лучик, заглянуло в щелочку между шторами. Яркий золотой лучик нырнул в комнату и сразу немного побледнел и поголубел. Оттого, что шторы, плотные и сине-голубые. Сначала луч зажмурился от темноты. Потом пригляделся, огляделся: обыкновенная пустая темно-голубая комната. Обыкновенная мебель, ковер на полу, красивые обои на стенах и картина. И везде - пыль. Тоже голубоватая. Луч робко скользнул по стене. И замер. Как-то не по себе было ему. -Эй, - позвал солнечный луч, - здесь кто-нибудь есть? Можно войти? Захлопали нелегкие мягкие крылья. С картины на спинку кресла слетела сова. Тоже слегка голубоватая. Сова наклонила голову набок, не сердито посмотрела на лучик и сказала глуховато: -Я здесь есть. И вот она. — Сова кивнула в сторону дивана. — А войти можно. Почему нельзя? Ты ведь не против? -Не против, - с дивана раздался мягкий-премягкий голос, - располагайтесь, пожалуйста. Только — извините: у нас пыльно. Очень. Солнечный лучик уже разглядел на диване кошку. Игрушечную кошку из очень мягкой, почему-то малиновой синтетики. Как и все вокруг, искусственный малиновый мех слегка отливал голубизной. -Спасибо, - лучик был вежливым, - а больше здесь никто не живет? Ну, например, люди? Сова то ли хмыкнула, то ли ухнула, все так же сидя на спинке кресла. А малиновая кошка бесшумно спрыгнула с дивана, поманила к себе лучик. Ей было приятно держать его на лапке. -Нет, кажется, - сказала она, - здесь живем мы. Я и сова. А люди... - кошка помолчала. — А мы здесь живем... -Но, простите, - смущенно замигал солнечный лучик, - ведь вы — игрушка, а сова - нарисованная. А живете будто... живые, настоящие. А, только не обижайтесь, вы, -зашептал лучик, - вы НЕНАСТОЯЩИЕ. -Настоящие, - вздохнула сова. Лучик вопросительно посмотрел на кошку. -Да, - подтвердила мягкая кошка, - раньше я, действительно, была просто красивой игрушкой, а сова была только нарисованной и никогда не слетала со своей нарисованной елки. Во-от... А потом, ну теперь, сейчас, -кошка говорила медленно, явно стараясь избежать точных слов, как показалось лучику, слов о людях, - ну, в общем, -закончила она, - нам пришлось стать настоящими. -Кто-то обязательно должен быть живым, - кивнула сова. -А скажите, если можно, - попросил солнечный лучик, - а ваши люди - где они? Люди просто так не исчезают. Да? -Да, - согласились сова и кошка. -Они ушли? Ведь не облака люди, их не унесет ветер. Не ручьи люди — их не высушит солнце. Да? -Да. . -Так они ушли? А вещи? А почему не предупредили других людей? Сова молчала. Малиновая кошка молчала. Лучик замолчал и тихо, тихо стало. И стали слышны голоса людей. Сначала не очень громко, потом громко. -Ты не прав. -А я и не говорю, что прав. Но ты не права тоже. -Я всегда не права. Я привыкла... -Ну конечно! Привыкла... У тебя только крайности. А я, кстати, не начинал. -А зачем тебе начинать?! Ты что, посуду моешь? Раковина что — на тебя протекает? Дай, пожалуйста, сигареты. -Раковины у всех протекают. А сигареты у тебя в кармане. Ты их изо рта не вынимаешь. -Вынимаю, дорогой. И не стоит напоминать каждый раз, что тебе не нравится, что я курю. -Да кури ты сколько хочешь ! Разве в этом дело... А... -Ну что — а?! Ну, в чем дело? Я прошу, просто прошу - скажи КОНКРЕТНО: в чем дело? -Если бы я все помнил... Я бы давно... сошел с ума. -Не волнуйся. Спасибо тебе и твоей мамочке — я ближе к этому. -А я не волнуюсь. Прошу тебя, не заваривай чай с мятой! Могу я не любить что-то?! -Заваривай сам! Хотя все нормальные люди мяту... -Ты что делаешь?! Зачем тебе кордиамин?! С твоим характером пульс меньше двухсот быть не может. -Это валокордин. -Кордиамин! Никогда не смотришь, что глотаешь. -Благодарю за заботу, но это валокордин. Сама вчера купила и здесь, вот! Вот! Здесь поставила! -Ну, я искал что-то! Утром! Может сдвинул! Ну?.. Ну ладно?.. Тебе уже ничего? -Зачем? Тебя кто-нибудь просил? Что ты искал? Почему ты всегда делаешь не то, что нужно? -Я думал, что у себя дома имею право немножко сдвинуть маленький пузырек. Я пошел. У меня сегодня коллегия. -Ты опять ни-че-го не понял—А что касается коллегии, у меня тоже открытый урок. Хлопнула дверь квартиры, лифта. Через минуту снова: квартиры, лифта. В сине-голубой темной комнате молча переглянулись сова, малиновая кошка и еще больше поголубевший лучик. Совсем уже голубой и тусклый. -Простите, милый луч, - мягкая кошка прыгнула в кресло, на спинке которого все так же сидела сова, -простите. Нам с совой хотелось бы встретить вас по-другому. -Да, - сказала сова и на секунду расправила шумные крылья, - хотелось бы по-другому. И еще хотелось бы... -Нет, - тихо ответил луч, - помочь я не смогу. -А я слышала: солнечные лучи почти все могут. -Конечно, могут, - ответил луч, - но не в щелочку. В щелочку я не золотой — почти синий. Не горячий, - почти холодный. Я замерз. Я слабый, если в щелочку. Может быть, солнце что-нибудь придумает... -Может быть, - неуверенно согласились живая нарисованная сова и живая малиновая кошка. ... Не хотелось начинать сказку грустными словами. Но без них не обойтись. Придется ими закончить. Жила-была темная комната. ... Правда, может, солнце что-нибудь придумает? |